Вячеслав, Вы выходец из русско-греко-грузинской семьи. Есть ли какие-то семейные традиции, особенности? Были ли творческие люди в Вашей семье?
Нет, никого не было. Моя мама — инженер, папа работал на Донбассе и был инженером шахты. Никого творческого не было, кроме моего дедушки, Ивана Васильевича Гришечкина — отца мамы. Он был народный артист. Без звания, конечно, но как он рассказывал анекдоты, комментировал, пародировал – в этом я в него.
Вы, по примеру деда, мечтали стать авиаконструктором — почему Вас так увлекла эта профессия?
Потому что мама мне предложила пойти во дворец пионеров, и я записался в авиамодельный кружок. Но господь так решил: никакого авиамодельного кружка не будет, а ты пойдешь в театр юных москвичей. Я попал туда, и с этого момента, с 13 лет связал свою жизнь с театром.
В 13 лет Вы познакомились с театральным режиссером Валерием Беляковичем. Как произошла эта встреча, чем запомнилась?
Тем, что я пришел в аудиторию (я думал, что иду в авиамодельный кружок), а там висел портрет Станиславского в пенсне, рядом портрет Ермоловой. Я подумал: «Хорошо, это авиатор точно, в пенсне, это понятно… А эта баба куда с этим шлейфом полезет? Кто ей будет помогать этот шлейф затаскивать?» Это были такие детские размышления. Валерий Романович меня сразу приметил и сказал: «Мальчик, почитай басню». Какая басня в авиамодельном кружке? Какая была у меня в памяти басня Крылова, такую и прочитал. Он сказал: «Это ко мне».
Кого Вы играли в постановке Беляковича «Соловей»?
Был такой немецкий драматург Наут, и это его обработка «Соловья». А Валерий Романович ее поставил. Я играл там одну из главных ролей — Бургомистра. И после этого судьба вновь свела меня с Беляковичем: я играл в «Драконе» по Шварцу.
В армии Вы служили вместе с Валентином Юдашкиным. Поделитесь, пожалуйста, воспоминаниями. Случались ли интересные истории?
Нет, во-первых, я не служил с ним. Когда я пришел, он уже был на дембеле. Я пришел туда в первый призыв. Он не помнил этого. Мы с ним пересеклись в курилке, и он мне показал газету «Комсомольская правда», где о нем писали, что он был визажистом. Это была вся встреча.
Какими педагогами были для Вас Анатолий Эфрос и Сергей Юрский.
Это гениальные люди. Начнем не с этого. Первым был Белякович, потом Туманов, который занимался Олимпиадой- 80 с олимпийским мишкой, потрясшим весь мир. Затем Борис Гаврилович Голубовский, потом Анатолий Васильевич Эфрос и Сергей Юрьевич Юрский. Со всеми у меня продолжались плотные отношения. С Юрским я снимался в кино, он играл Сталина, я играл Берию, с Анатолием Васильевичем мы много сотрудничали — он ставил в ГИТИСе спектакль, как и Сергей Юрьевич Юрский. Для меня это знаковые люди. Они посвятили меня в замечательное искусство под названием «театр».
В Театре на Юго-Западе Вы служите с момента его основания. Почему Вы так преданы этому театру?
Я был предан этому театру, пока не ушел Валерий Белякович. Как только его не стало, я понял, что мое присутствие в этом театре уже не нужно. Ушла та эпоха ветеранов, то, чему мы были преданы. Пришла другая политика. Репертуарная и прочая. Мне показалось это уже ненужным. Я ушел, потому что ушли старики.
Вы поставили спектакль «Молодые люди» по пьесе Родиона Белецкого. Почему решили попробовать режиссуру?
Это очень просто. Когда-то я работал для НТВ в программе о животных: озвучивал их. Тогда был Родион Белецкий режиссером, я работал с ним, попросил у него пьесу «Молодые люди», он мне ее сразу отдал. Просто достал из портфеля пьесу и отдал. Как раз на пять человек (улыбается). Мы подружились.
С 1996 по 1999 год Вы работали в программе «Колесо Истории». Расскажите, чем для Вас была интересна программа, которой Вы отдали 4 года.
В первую очередь тем, что это было погружение в историю России. И не только. А потом, это же моя профессия, а кто еще будет выполнять эту работу? Конечно, актеры, профессионалы. Я тогда как раз познакомился с Леонидом Аркадиевичем Якубовичем. Мне было приятно работать в этой программе. Там работал и уже ушедший Виктор Авилов. Самое главное, что в «Колесе истории» были интересные случаи из истории, которые меня приучили любить Россию. Сейчас я – абсолютный россиянин.
За плечами десятки кинопроектов. А настоящую известность вам принес сериал «Солдаты», где вы сыграли замполита по фамилии Староконь…Расскажите о работе над сериалом.
Это долгий рассказ, потому что там было много историй и это невозможно уместить в формат нашего интервью. Староконь — это не первая моя роль. Первым меня открыл Олейников Владимир Михайлович: в фильме «Биндюжник и король». Потом был Игорь Станиславович Угольников, мой друг. Я снимался в его юмористической программе «Оба- на», которая была очень популярной, и именно после этой программы меня начали узнавать. Потом уже пошли фильмы «Охота на Берию» и многие другие работы. Для меня работа в кинематографе является как у англичан «Step by Step», шаг за шагом, ступенька за ступенькой.
Я театром напитался, его понял, преподавал в Волгограде в Институте Культуры, и до сих пор преподаю в Москве, в Синергии. А кино-это открытие, новая страница в моей жизни, поэтому я счастлив, что мне удалось попасть в кинематограф.
Вы упомянули Берию… Как Вы относитесь к этому персонажу?
Меня учили мои педагоги, конечно же, и Станиславский, конечно же (смеется): играя злого, ищи в нем доброго. Это самый главный принцип обучения. Потому что артисты иногда мажут одним цветом. Черное-значит, черное, белое-значит, белое. Ничего подобного, в каждой краске есть своя палитра. Берия был удивительным человеком. Я десять лет мечтал сыграть этого персонажа, и эта мечта свершилась благодаря Алексею Пиманову. Поэтому для меня в Берии есть только одно-он не был черным. Если бы не он, непонятно, что стало бы с нашей державой, и кто бы одержал Победу. Потому что он ядерщик, он поставил железный занавес перед всем миром. Мы победили и благодаря ему тоже.
Какой вид искусства Вы предпочитаете, как зритель?
Вид искусства для меня существует только один – театр. Я им болен, насквозь поражен. Я люблю ходить на выставки, люблю японскую классику, архитектуру, искусство. Я ведь проехал по миру очень много. И по Советскому Союзу, конечно. Для меня искусством являются люди, которые подходят, начинают что-то спрашивать и говорить. Завязывается разговор, и мы выходим на определенные темы: Шагал, Пушкин…
Что с высоты Вашего опыта можно пожелать тем, кто мечтает стать звездой театра и кино?
Я думаю, что самое главное здесь — нельзя быть человеком, который находится «под». Надо быть человеком, который находится «над». Если ты будешь «под», значит, ты будешь под кем-то. «Над» — да. Ты должен достигать своей цели. Любая мечта материализуется, если человек думает об этом, это верно и с точки зрения психологии. Поэтому самое главное — стремиться к мечте и не сдаваться, не поддаваться ничему, а быть локомотивом.
Вячеслав, большое спасибо за интересную беседу, ждем Вас в Петербурге!
Виктория Кучма